Здоров будешь - все добудешь ГлавнаяРегистрацияВход
Главная » Медицинские статьи » Судебная медицина


История двух диссертаций

 «Борман стал неузнаваем после пластической операции, которая была сделана в Буэнос-Айресе вскоре после того, как он прибыл в Аргентину в 1947 году. Лицо Бормана частично деформировано. Небольшой шрам, который можно увидеть на фотографиях Бормана военных лет, теперь скрыт складками кожи на лбу...»

 Сенсационная корреспонденция Энтони Терри была перепечатана многими газетами. Бормана узнать невозможно, «так как неумело сделанная ему в 1947 году пластическая операция страшно изуродовала его».

- Оказывается, можно изменить лицо настолько, чтобы человека не узнавали даже близкие люди.

- Нет, нельзя изменить ни овал лица, ни цвет глаз, ни общее соотношение черт, которые все вместе делают лицо человека неповторимым.

- А пластические операции?! Ведь искусный врач может так исправить дефекты лица, что вместо уродливого человека к вам выйдет кинематографический красавец. Вспомните знаменитого Антонио Престо из романа Александра Беляева «Человек, нашедший свое лицо».

- Так то фантастический роман. В жизни так не бывает...

 Вымышленный мною собеседник явно не хотел сдаваться, но червь сомнения уже подтачивал его прежнюю уверенность. И тут сомневаться начал я сам. Тем более что в корреспонденции Терри была еще одна фраза: «Борман все еще боится быть узнанным».

 Так что же: может ли человек полностью избавиться от своего, данного ему от рождения лица? И сколько у человека может быть лиц?..

 Это случилось несколько лет назад в далеком сибирском лесопункте. В середине мая, когда стаял снег и подсохла земля, охотники обнаружили в лесу кости человеческого скелета. О находке сообщили в районное отделение милиции. Исследуя костные останки, судебно-медицинский эксперт обнаружил в черепе следы огнестрельного ранения. Однако установить пол, возраст убитого, давность наступления смерти он не сумел.

 Сотрудники милиции, просмотрев хранящиеся у них розыскные дела, предположили, что кости скелета могут принадлежать рабочему лесопункта Петрову, пропавшему без вести за год до этого.

 Петров за свои тридцать лет вдоволь поколесил по стране - оседлая жизнь была ему явно не по душе. В лесопункте он пробыл всего несколько месяцев. И хотя никого он не предупредил о своем неожиданном отъезде, через полторы недели безуспешных поисков все решили, что его вновь одолело стремление к перемене мест.

 Охотники обнаружили не только кости скелета: рядом лежали авторучка, портситар и курительная трубка. Эти вещи, по словам знакомых Петрова, как будто принадлежали ему.

 Прокуратура постановила произвести судебно-медицинскую экспертизу костных останков. Перед сотрудниками Института судебной медицины юристы поставили несколько вопросов. Чем мог быть поврежден череп? Если это результат огнестрельного ранения, то какое отверстие при выстреле было входным, а какое - выходным? Кроме того, медики должны были по черепу установить пол пострадавшего и, наконец, ответить на основной вопрос: принадлежит ли найденный череп гражданину Петрову. Вместе с костными останками в институт прислали единственную, которой располагало следствие, фотографию убитого. Местный фотограф запечатлел троих сидящих мужчин. «На долгую вечную память,- было написано на обороте,- от друзей (имена и фамилии). Пусть волны огненного моря не смоют память обо мне, пусть на память вам останется неподвижная личность друзей». На одну из «неподвижных личностей» указывала стрелка. Это и был Петров.

 Что же можно узнать по черепу? Довольно много. Удается определить пол, возраст и даже рост погибшего человека...

 «Я слышал,- сказал Портос,- что некий Милон Кретонский проделывал удивительные вещи. Он стягивал себе голову веревкой и разрывал ее, ударом кулака сваливал с ног быка и уносил его на своих плечах, останавливал лошадь на бегу за задние ноги и тому подобное. Узнав об этом, я проделал в Пьерфоне все то же, что и Милон, за исключением одного: не мог разорвать головой веревки.

- Это потому, что сила у вас не в голове,- сказал д'Артаньян».

 Хотя фокус древнегреческого силача оказался Портосу не под силу, у него, как у большинства представителей сильного пола, мышцы головы были намного массивнее, чем у женщин. Череп мужчины больше женского, свод его имеет более округлую форму, а за счет сильнее развитой мускулатуры рельефнее выражены шероховатости в местах прикрепления мышц. Заметнее развиты у мужчины надбровные дуги, резче так называемый лобно-носовой угол. Глазницы у мужчин большей частью квадратные, а у женщин - округлые; у женщин выступает вперед верхняя челюсть, а у мужчин - гораздо более массивная нижняя, углы которой за счет сильных жевательных мышц развернуты намного шире.

 Впрочем, «резче», «шире», «рельефнее» - все эти различия достаточно субъективны и относительны. А судебные медики стремились не только различать мужские и женские черепа на глаз, но и пользоваться какими-то совершенно объективными цифровыми показателями. Чтобы найти их, доктор медицинских наук В. И. Пашкова, возглавившая физико-технический отдел института после смерти Кубицкого, провела измерение более семисот черепов по двадцати пяти антропометрическим признакам.

 Легко сказать: провела. Работа над диссертацией заняла несколько лет. День за днем, неделю за неделей приходилось измерять одни и те же признаки. Сотни, тысячи цифр! Зато в итоге Вера Ивановна получила крайне ценный материал. Оказалось, что признаки черепа, доступные для измерения, можно разделить на три четкие группы.

 Первая охватывает признаки достоверные: они могут встречаться только у мужчин или только у женщин. Вторая группа - признаки вероятные: одни чаще мужские, но могут быть и женскими, другие - наоборот. Третью группу составили признаки неопределенные, в одинаковой мере присущие и мужским, и женским черепам. Сегодня по анатомо-морфологическим и измерительным признакам эксперт определяет пол человека по черепу примерно в девяноста трех процентах случаев.

 Череп, присланный из сибирского лесопункта, обладал разными признаками. Но явно выраженный лобно-носовой угол, скошенный назад лоб, округлый свод черепа, глазницы прямоугольной формы и, главное, размеры черепа доказывали его принадлежность мужчине.

 Эксперты установили и причину смерти убитого. Характер, размеры и форма входного и выходного отверстий, расходящаяся вокруг них паутина трещин подсказали род оружия, а спектральный анализ отложений на костях вокруг отверстий позволил установить и «автограф» пули.

 Теперь предстояло ответить на самый ответственный вопрос следствия: был ли убитым Петров или кто-то другой. С этой целью череп и групповой снимок с «неподвижными личностями друзей» перешли для исследования в руки А. С. Кравчинской. Метод, которым пользуется Алла Степановна, имеет короткую, но уже весьма насыщенную историю.

 ...В 1932 году в геттингенском институте анатомии работал доктор Штадтмюллер. Однажды к нему обратилась полиция с необычной просьбой. Несколько дней назад исчез господин А. Вскоре в окрестностях Геттингена обнаружили останки неизвестного человека. Родственники признали пропавшего и, оплакивая его смерть, попросили выплатить им сумму, на которую был застрахован бедняга. Не хватало одной маленькой детали: доказательств, что погибший был именно господин А.

 И тут доктора осенила блестящая идея. Он потребовал предоставить ему прижизненную фотокарточку господина А., затем сфотографировал череп и совместил силуэт черепа с фотографией пропавшего без вести. Результат получился обескураживающий: ничто не совпадало. Ни слуховой проход кости с ушной раковиной, ни рот с линией смыкания зубов, ни глаза с глазницами. Поразмыслив, анатом осторожно написал, что череп и фотография принадлежат разным людям, однако подтвердить свое заключение он не может, так как подобных исследований ранее не проводилось.

 Полиция отказала в иске родственникам господина А., и горе их стало еще безутешнее. Доктор Штадтмюллер с сознанием исполненного долга вернулся к своим прежним обязанностям.

 Теперь перенесемся через Ла-Манш в английский город Ланкастер. Нам предстоит познакомиться еще с одним медиком - врачом Д. Рекстоном. Нет профессии более гуманной. Но Рекстон был человек удивительно жестокий. Соседи не раз становились свидетелями его безобразных издевательств над женой. Однако дом англичанина - его крепость. Ворота ее были распахнуты лишь спустя две недели после того, как хозяин заявил об исчезновении своей супруги и ее молодой служанки Мэри Роджерсон. Две недели понадобилось полиции, чтобы в 106 милях от Ланкастера, в овраге найти части трупов. Опознать погибших было невозможно: вода, солнце и микроорганизмы сделали свое дело. Да и убийца оказался малый не промах. Он явно знал толк в криминалистике, аккуратно срезал даже родинки и бородавки, понимая, что и такие мелкие детали могут его уличить.

 Однако отсутствие улик - тоже улики. К тому же и эксперты не сидели сложа руки. Им удалось установить пол и возраст погибших - полученные данные довольно точно совпадали с возрастом Изабеллы Рекстон и ее служанки. К их обуви подходили слепки ног найденных трупов. С отпечатками, обнаруженными на некоторых предметах в доме подозреваемого врача,- а подозревали его все,- совпадали отпечатки пальцев одной из убитых женщин.

 Чтобы получить окончательные улики, нужно было сравнить оба черепа, найденные целыми и невредимыми, с прижизненными фотографиями погибших. Однажды Изабелла Рекстон позировала фотографу в диадеме. Карточка сохранилась, сохранилась и диадема. Украшение использовали как масштаб для увеличения изображения головы до натуральных размеров. Сопоставив затем прижизненную фотографию с диапозитивом черепа, эксперты пришли к выводу, что один из черепов может принадлежать жене врача.

 Тем временем в Геттингене объявился... господин А. Живой и невредимый! Разумеется, его арестовали. На допросе незадачливый мистификатор признался в убийстве человека с целью получить страховое пособие. Господина А. приговорили к смертной казни, но он успел наказать себя сам, покончив жизнь самоубийством. Потрясенный таким поворотом дела, Штадтмюллер решил проверить примененный им метод и после гибели господина А. добился разрешения получить в институт череп преступника. Эксперименты убедили геттингенского анатома в больших возможностях нового метода, но на фоне сенсационного дела Рекстона на сообщение Штадтмюллера не обратили внимания. Мы же теперь с полной достоверностью можем утверждать, что начиная именно с этих двух экспертиз в практику судебной медицины вошел новый многообещающий метод - фотосовмещение.

 Впрочем, и у геттингенского анатома, и у его английских коллег были предшественники. Правда, исследования Джузеппе Серджи и Фабио Фраскатти не имели никакого отношения к судебной медицине, да и сами эти антропологи не подозревали, что о них вспомнят в связи с разговором о фотосовмещении.

 А дело было так.

 В 1921 году весь мир отмечал шестисотлетие со дня смерти Данте. Усыпальница великого поэта была вскрыта, кости скелета извлекли для антропологического осмотра. Тогда-то Фраскатти и Серджи решили установить действительный облик автора («Божественной комедии», одновременно сверяя характеристики черепа с сохранившимися изображениями Данте. Впервые в мире, используя научные методы, антропологи доказали, что наиболее точно оригинал передают фреска Джотто, миниатюра Кодиче Палатино и бюст Веля.

 В России первую экспертизу с привлечением фотосовмещения провел профессор Кубицкий в 1941 году. Воспользоваться методикой своих предшественников он не мог - в их статьях была изложена лишь сама идея. Кубицкий разработал свою методику. Он знал, что определенные точки и контуры лица «привязаны» к совершенно определенным участкам черепа. Скажем, внутренние углы глаз всегда лежат на середине черепной слезной ямки, а наружные - на глазничном бугорке. Если бы мы обрели способность смотреть сквозь непрозрачные мягкие ткани лица человека, то увидели бы, что переносица всегда находится над определенной точкой носовых костей, а линия смыкания губ - над нижней третью зубов верхней челюсти. У некоторых людей ширина бровей достигает сантиметра, у других брови тянутся еле заметной ниточкой; но вне зависимости от ширины средняя линия брови всегда будет как бы опираться на верхний край глазниц.

 Профессор Кубицкий разработал подробную систему таких ориентиров, на основании чего и давал свои заключения. Однако делать категорические выводы он остерегался: абсолютно точных точек, контуров и, главное, как эти ориентиры меняются при различных поворотах и положениях головы, он не знал. Кстати сказать, не знали этого и его предшественники.

 С тех пор прошло около тридцати лет. За это время судебные медики не только окончательно установили столь необходимые ориентиры. Они пошли гораздо дальше.

 Объясняя методику Кубицкого, я сказал: «Если бы мы обрели способность смотреть сквозь непрозрачные мягкие ткани лица человека». Именно так и сделал, воспользовавшись рентгеновской установкой, молодой судебный медик С. А. Буров.

 За два-три года исследователь накопил несколько сотен рентгеновских снимков головы фас и в профиль, установил проекционные закономерности между мягкими тканями головы и костями черепа. Данные Бурова, с точки зрения теории вероятностей, были обработаны на кафедре математического анализа Саратовского университета. И вот вывод: «Вероятность встречи черепов со всеми одинаковыми признаками настолько ничтожна, что практически ее можно не принимать во внимание и считать, что таких черепов не существует».

 Но и Буров ответил далеко не на все вопросы. Судебные медики редко получают на экспертизу фотоснимки пропавшего без вести человека четко в профиль или фас. Только на фотографиях для документов человек смотрит прямо. Обычно же голова на снимках - в самых различных положениях: приподнята, опущена, повернута в сторону. Люди улыбаются или хмурятся, позируют с папиросой или снимая очки, подмигивают и даже высовывают язык - короче говоря, держат себя совершенно свободно, нестерпимо вольно. И фотограф, стремясь передать характер своего героя, ищет наиболее впечатляющий ракурс. Но при наклонах и поворотах головы проекционные соотношения мягких тканей лица и костей черепа меняются. Например, чем больше голова отклонена вверх, тем выше над верхним краем глазницы располагается средняя линия бровей; при различных поворотах головы углы глаз сдвигаются с углов глазниц и так далее.

 Выяснению этих изменений посвятила свою работу ученица Кубицкого, сотрудница физико-технического отдела института Кравчинская. Скоро она закончит свои исследования. И, вероятно, в числе других экспертиз, обобщенных ею в диссертации, будет экспертиза черепа, присланного из сибирского лесопункта.

 Вначале Алла Степановна изучает череп и фотоснимок отдельно. Ее интересуют мельчайшие индивидуальные признаки лица человека: асимметрия, следы врачебных вмешательств, отличительные черты портрета. Нередко сравнение лица и черепа по таким признакам уже подсказывает, мог ли принадлежать найденный череп лицу, изображенному на снимке, или нет. Кстати, в проводимой экспертизе Кравчинская на этом предварительном этапе заметила совпадение в строении нижней челюсти черепа и подбородка человека, обозначенного на снимке Петровым.

 Затем начинается собственно процесс фотосовмещения.

 Перед большим черным экраном на штативе укреплен освещаемый с нескольких сторон череп. К матовому стеклу фотоаппарата прижат размеченный по ориентирам диапозитив с фотоснимка пропавшего без вести человека. Кравчинская осторожно поворачивает череп, контролируя себя диапозитивом,- ищет совпадающий ракурс. Любое отклонение, хотя бы на 5 - 10 градусов, меняет проекционные соотношения, форму и толщину мягких и костных тканей.

 Но - стоп. Кравчинская закрепляет винт штатива. Можно фотографировать.

 Теперь у нее в руках два снимка. В случае, о котором я рассказываю, Алла Степановна с большой степенью вероятности доказала, что исследованный череп принадлежал человеку, обозначенному на присланной групповой фотографии как Петров.

 Это заключение вместе с актом экспертизы было отправлено в прокуратуру.

 Читателя, вероятно, интересует результат. О нем я узнал из письма, подписанного старшим следователем автономной республики, на территории которой расположен лесопункт:

 «Акты экспертиз, выполненных вами по делу обнаружения останков скелета неизвестного человека,- писал следователь в институт,- сыграли большую роль в раскрытии преступления и привлечении к уголовной ответственности гражданина Бакшеева, который признался в преступлении».

 Впрочем, это была не самая сложная экспертиза, которую приходилось проводить Пашковой и Кравчинской. Об одном из таких, без преувеличения можно сказать уникальных исследований речь пойдет в следующем разделе.





Категория: Судебная медицина | (03.06.2015)
Просмотров: 1599 | Теги: криминалистика | Рейтинг: 0.0/0
Ещё по этой теме:
Пятница, 29.03.2024, 14:25
Меню сайта
Реклама
Категории раздела
Болезни
Лекарства
Лекарственные растения
Тайна древнего бальзама мумиё-асиль
Йога и здоровье
Противоядия при отравлении
Как бросить курить
Рак пищевода
Основы флюорографии
Флюорография
Рентгенология
Детская рентгенология
Вопросы рентгенодиагностики
Применение рентгеновых лучей в диагностике и лечении глазных болезней
Рентгенодиагностика заболеваний и повреждений придаточных полостей носа
Рентгенодиагностика обызвествлений и гетерогенных окостенений
Рентгенодиагностика родовых повреждений позвоночника
Рентгенодиагностика заболеваний сердца и сосудов
Беременность
диагностика и лечение болезней сердца, сосудов и почек
Кости
фиброзные дистрофии и дисплазии
Рентгенологическое исследование в хирургии желчных путей
Рентгенологическое исследование сердечно-сосудистой системы
Рентгенология гемофилической артропатии
Пневмогастрография
Пневмоперитонеум
Адаптация организма учащихся к учебной и физической нагрузкам
Судебная медицина
Рентгенологическое исследование новорожденных
Специальные методы исследования желчных путей
Растения на вашем столе
Диатез
Поиск по сайту
Форма входа
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Copyright MyCorp © 2024